ШУТИЛОВО - МАЛАЯ РОДИНА ЛАМАНОВОЙ

Попробуем, насколько это возможно, восстановить фрагменты жизни семьи Ламановых в Нижегородской губернии. Как следует из прошения матери Надежды Петровны, Надежды Александровны Ламановой, о причислении ее с дочерьми к дворянству, 26 апреля 1858 года отец нашей героини, Петр Михайлович Ламанов, был уволен в бессрочный отпуск в Нижегородскую губернию с переводом в Екатеринославский Драгунский Ея Императорского Высочества Великой Княгини Марии Николаевны полк и оставлен в бессрочном отпуске до 1866 года, когда и ушел в отставку. Так как у него с братьями было имение в Шутилово, скорее всего основное время он проводил там.

Ему было уже далеко за сорок, холост. Не исключено, что, как это было тогда принято, он наносил визиты соседям, у которых были дочери на выданье. Вероятно, посещал он и имение генерал-майора Александра Ивановича Лишева, который был командиром 4 карабинерского полка, что базировался в то время в Нижнем Новгороде. Происходя из обер-офицерских детей Санкт-Петербургской губернии, Лишев сделал блестящую карьеру на военном поприще, начав службу с чина унтер-офицера Гренадерского Его Величества императора Австрийского полка в 1813 году. В семье генерала и его жены, дочери отставного прапорщика Хлуденева, Веры Николаевны, подросли дочери Надежда, София и Зинаида. Вскоре Петр Михайлович сделал предложение юной Надежде и получил согласие.

Наде в то время только исполнилось 20 лет, а жених был на 25 лет старше. Венчание Петра Ламанова и Надежды Лишевой прошло в селе Крутец Нижегородского уезда.

Выписка о венчании из метрической книги церкви села Крутец Нижегородского уезда за 1861 гласит: «За № 2 8 января 1861 года жених подполковник Белорусского гусарского полка Петр Михайлович Ламанов, первым браком, 45 лет и после умершего генерал-майора Александра Лишева дочь Надежда Александровна Лишева, первым браком, 20 лет. Поручители по женихе титулярный советник Павел Михайлович Ламанов и титулярный советник Дмитрий Тимофеев Погуляев. По невесте поручик Александр Александров Лишев и подпоручик Николай Александров Лишев». Как видно, поручителями, то есть свидетелями со стороны невесты, были ее братья. Можно предположить, что они могли служить в том же полку, что и отец, тем более, что в то время полк квартировался частично как раз в селе Крутец. Итак, именно из этой метрической записи стала известна девичья фамилия матери нашей героини и данные о ее семье. До этого никакой информацией о матери модельера исследователи не располагали.

После венчания молодые поселились в Шутилово.

Известно, что до 1929 года Россия делилась на губернии, уезды и волости. Село Шутилово входило в Ардатовский и Лукояновский уезды Нижегородской губернии. Граница проходила по реке Алатырь. Населенные пункты Шутиловского, Нелейского и Петровского сельских Советов (за исключением д. Каналгуши) входили в Лукояновский уезд, а остальные, в их числе и г. Первомайск (Ташино), - в Ардатовский. В народе Шутиловскую волость еще называли «Лукояновской Камчаткой». Ныне это село входит в состав Первомайского района Нижегородской области. Село расположено на правом берегу реки Алатыря почти на границе Нижегородской области и республики Мордовия. До областного центра далеко - 202 км, учитывая то, что эти расстояния преодолевались во времена не такого широкого распространения автомобилей.

Недалеко от Шутилово находится Дивеево — место пребывания Серафима Саровского и многих православных блаженных. На карте видно, что Шутилово расположено почти посередине между Первомайском и Лукояновым.

Ала́тырь (чуваш. Улатăр, эрз. Ратор) — река в России, левый приток реки Суры. Протекает по территории Нижегородской области и Республики Мордовия, в нижнем течении — по территории Чувашской Республики. Впадает в Суру близ города Алатыря. Алатырь – левый приток реки Суры. Мордовский вариант – Раторлей. На карте села Шутилова 1861 года, найденной Татьяной Львовной Грачёвой, река носит название Жарлейка. Возможно, таким словом называли речку за ее характер. Неширокая и неглубокая, она тем не менее всегда была источником воды для жизни, а значит и самой жизнью людей. Возможно, что название связано с именем легендарного народного героя Ратора, который, по преданиям, спасал мордовский народ от набегов воинствующих соседей. Однако никаких записей о происхождении этого названия нет и научных поисков не проводилось.

Существует мнение, что название реки образовалось из слов: «ала» – «пестрый» и «тура» – «жилище», «город». Якобы на реке существовал город, необычайно красивый и яркий, и в нем жили мирные и трудолюбивые люди. На всех, кто видел этот город, он производил такое сильное впечатление, что и реку, на берегах которой он раскинулся, называли как пестрый город – Алатырь. Однако эта версия не может быть верной, потому что первично название реки, а не города.

В русских былинах, рассказывающих о покорении Иваном Грозным Казанского ханства в 1552 году, часто встречается литературное наименование «бел-горюч камень Алаторь». Это свидетельствует о том, что река стала известна в центре России только после этих походов. Можно почувствовать всю горечь и печаль, которую несли войска грозного князя жителям, селившимся по берегам реки. Но, возможно, что здесь имеется в виду другое название – Латорь, а не Алатырь, и речь идет вообще не о реке.

С чем связано наименование села Шутилово? В период крестьянского восстания под руководством Степана Разина (1667-1671) сам атаман на территории края не был. Но участники разинского восстания действовали на территории Шутиловской волости. За издевательства над крепостными крестьянами они учиняли расправы над ненавистными им дворянами и их приспешниками – вешали на деревьях, сжигали, избивали. В связи с этими «шуточками» деревня и была названа Шутилово. В эти годы Шутилово принадлежало думному дворянину Михаилу Тимофеевичу Лихачеву. Михаил Тимофеевич Лихачев умер в 1706 году. Биография его очень интересная, с 1660 года он служил при царе Алексее Михайловиче. В 1675 году служил степенным ключником, а в 1676 пожалован в стряпчие с ключем. В эти годы он часто сопровождал царя Федора Алексеевича в его богомольных походах. В 1678 году был вписан как думный дворянин, а в январе 1682 года назначен на должность казначея. В 1689-90 годах он участвовал в крестных походах и с 1690 года заведовал оружейной палатой боярина Петра Васильевича Шереметьева, которой управлял до года своей кончины в 1706 году. Михаил Тимофеевич был дважды женат и имел несколько детей, но все они, кроме одного, умерли во младенчестве и похоронены в Москве в Никитском монастыре. Сын его Прохор, по прозванию Федор, был комнатным стольником при царях Иоанне и Петре Алексеевичах; ему было 5 лет, когда его взяли в царские «палаты», а умер он в возрасте 13 лет.

В 1685 году Михаил Тимофеевич просит синод разрешить ему построить в деревне Шутилово (а тогда это была деревня) две церкви: летнюю (каменную) и зимнюю (деревянную). Построенные в Шутилово церкви были в числе первых в районе. Позднее – в 1798 и 1836 годах - в Шутилово были построены новые церкви. После окончания строительства одной из церквей в честь религиозного праздника Покрова село было переименовано в Покровское. В архивных документах были найдены наименования «Шутилово – Покровское тож».

На рубеже XVII-XIX веков среди землевладельцев Шутиловской волости были князья Гагарины. Гагарины – русский княжеский род, родоначальник которого, Михаил Иванович Голибесовский, потомок князей Стародубских (18 колена от Рюрика), имел пятерых сыновей; из них трое старших, Василий, Юрий и Иван, имели прозвище Гагара и были основателями трех ветвей князей Гагариных. Старшая ветвь, по мнению некоторых исследователей, прекратилась в конце XVII века; представители последних двух существуют и поныне. Представители одной из веток, боевые и городовые воеводы первой половины XVII века, Семен и Никита Никитичи владели Шутиловскими землями. У них были имения в нескольких других уездах Нижегородской губернии.

С начала XIX века земли принадлежали надворному советнику Дмитрию Егоровичу Полчанинову. Дмитрий Егорович - представитель древнего рода Полчаниновых, помещиков Сызранского уезда Симбирской губернии. В архивах есть упоминание, что потомки Полчаниновых, представителем которых является Дмитрий Егорович, были вписаны в книгу землевладельцев Арзамасского уезда.

Не последнюю роль в формировании Шутиловской волости сыграл генерал-майор Петр Богданович Григорьев. На углу Октябрьской и Большой Покровки на правой стороне улицы стоит доходный дом Пальцевых (д. 21). Мемориальная доска на фасаде напоминает о том, что в 18 веке здесь находилась усадьба П.Б. Григорьева, в которой родился известный писатель Петр Дмитриевич Боборыкин.

Петр Богданович Григорьев был одним из организаторов Нижегородского ополчения 1812 года, полковником Преображенского полка, адъютантом и доверенным лицом Павла Первого, из рук которого в 1800 году получил редкую награду - орден святого Иоанна Иерусалимского. Генеральское звание он получил после того, как Александр Первый удалил от двора всех приближенных своего убитого отца. Переезд в Нижний Новгород был для Григорьева почетной отставкой. В Нижнем Новгороде генерал избирался во все дворянские общества и комитеты, был распорядителем балов. В 1851 году Петр Богданович основал деревни Петровку и Григорьевку. Петровка названа в честь его имени, Григорьевка – фамилии. Перед реформой 1861 года Петр Богданович скончался. Владельцем Петровки и Григорьевки стал его внук, известный драматург, переводчик, литературный и театральный критик Петр Дмитриевич Боборыкин. Удалось установить, что он побывал в Шутиловских краях. Петр Дмитриевич решил выехать за границу. Чтобы иметь средства для «заграничной» жизни, он земли продал коллежскому асессору Михаилу Ивановичу Русинову. С этого момента все земли Шутиловской волости стали принадлежать двум родам помещиков – Русиновым и Ламановым. До Великой Октябрьской революции в Шутилове в «простонародном» выражении было три общества: «Мишино», «Николашино», «Ламово». «Мишино» - Михаила Ивановича Русинова, «Николашино» - Николая Ивановича Русинова, «Ламово» - Ламановых. На карте села Шутилово 1861 года владения землей разграничены буквенным обозначением.

Несколько старожилов, жизнь которых связана с Шутиловом (Коринфские, Перетрутовы, Л.А. Егоров), рассказывали предание, что один из Ламановых выиграл у шутиловского дворянина большую сумму денег, и он за этот долг выделил ему в Шутиловской волости крестьян и надел. В упоминании о Ламановых за 1801 г. говорится следующее: «О взыскании по векселю с Симанского 1000 руб. Ламановым. В имении Ламанова 24 души и вновь рожденных – 4. Разделены на 7 тягол. Землею владеют: доброй по 1 десятине, средней по одной четвертой десятины, плохой по одной четвертой десятины. Земля хорошая оценена в 10 руб. за десятину, средняя – 5, плохая — 2 руб. Сена накашивают на каждое тягло по 2 воза. Дровами и лесом пользуются вместе с другими деревнями «из заказников». Дохода помещиком в последний год получено со всех крестьян 175 руб.»

Симанским на территории района принадлежало село Лапша. Почему Симанский «столкнулся» с Ламановым в Шутиловской волости?

Лес от Кавказского лесничества и до Шутиловской волости принадлежал дворянам А.Н. Карамзину (владельцу Макателемов), Ильинским (владельцам Успенского) и Симанским. Поселок Гаврило-Симанск. Гаврила – первый житель поселка. Симанск – поселок основан на земле, которая принадлежала дворянам Симанским.

Статскому советнику Михаилу Львовичу Ламанову в 1832-1834-х годах в селе Шутилове принадлежало 3 двора, в 1851 - 4, жене его, статской советнице Екатерине Николаевне, в селе Шутилове – 6 дворов, 141 душа. В 1851 г – в селе Покровском (Шутилово тож) ей принадлежала 181 душа крепостных крестьян и 34 дворовых. Перед отменой крепостного права в 1861 г. в З-м обществе в селе Шутилове принадлежало Ламановым 135 дворов. В 1809 г. Е.Н. Ламанова основала в Шутилове винокуренный и в 1829 г. – стекольный заводы. Несколько раньше, в 1825 году, Екатерина Николаевна основала стекольный завод и в другом месте. Вывезла для работы в нем крестьян из Васильевской волости, которая находилась в Лукояновском уезде. Так была основана деревня Стеклянный. А позднее она была переименована в деревню Гремячку. Итак Е.Н. Ламанова основала деревни Гремячку и Пруды. Гремячево, Гремячка, Гремячая поляна – наименование десятка населенных пунктов в правобережье Нижегородской области. Они указывают на то, что основаны в местах гремячих (звонко шумящих) ключей.

В 1851 году статская советница Екатерина Николаевна Ламанова основала деревню Пруды (Кирляйка тож). С чем связано двойное наименование? Она привезла первых жителей (шесть семей – Бритовых, Патрогиных и др.) из русской деревни Кирляй Краснослободского уезда Пензенской губернии. Выселок назвали Кирляем. Название связано с тем, что населенный пункт был основан на берегу речки Кирляй. Кирьф ляй, на мордовском языке – короткая, обмелевшая, маловодная речка.

Позднее часть крестьян была вывезена из Починок (Пыриновы, Белоклоковы и др.) Под их влиянием поселок был переименован и стал называться Пруды. Он был основан в лесной местности около нескольких небольших прудов. В Гремячке и в Прудах было организовано производство колес, саней и других сельскохозяйственных орудий.

Перенесемся в 1917 год, чтобы иметь представление о том, что происходило в уезде во времена Великой Октябрьской революции.

Первая мировая война и ухудшающая экономическая ситуация резко сказалась на настроениях людей. Стихийные крестьянские волнения охватили почти все уезды губернии. Лукояновский уезд оказался в эпицентре этих событий. Волнения в губернии стали проявляться еще во второй половине 1916 года. Нижегородский губернатор Гирс в донесении министру внутренних дел отмечает о «распространении стихийных выступлений и погромах в некоторых уездах, в т.ч. в отдельных селах Лукояновского уезда».

Но если это были отдельные выступления, то в начале 1917 года они стали происходить повсеместно. В уезде положение осложнилось весной, после Февральской революции. Причина крестьянских выступлений заключалась в том, что Лукояновский уезд долгие годы оставался проблемным в губернии, т.к. до конца не был решен земельный вопрос.

В это время телеграммы из Лукоянова похожи на сводки боевых действий. Март – крестьяне разгромили экономию в Маресьеве, май- на хуторе Яшеровых крестьяне самовольно захватили землю и выгнали служащих, июль- половина сел уезда не подчиняются властям, июль- крестьяне Тольского Майдана рубят лес, купленный Петроградским акционерным обществом. И такие сообщения губернский комиссар получает почти еженедельно.

К этому дополнился и хаос в структурах власти. Новые органы власти не могли получить доверия со стороны народных масс, а Советы, появившиеся в ходе революции, в Лукоянове пока не функционировали, если не считать Совет солдатских депутатов. Данный Совет 4 сентября отчитывается на Пленуме провинциального отдела губернского Совета. В нем отмечается, что в уезде слабо проявляется «деятельность Советов, нет работников. В первые дни революции были организованы городской и железнодорожный исполнительный комитеты. Потом возник совет солдатских депутатов. Но они авторитетом не пользуются».

В такой ситуации, уезд стал представлять собой район с наиболее распространенными выступлениями крестьян. Губернский комиссар Временного правительства М.И. Сумгин с тревогой следит за событиями в своем родном уезде. (Сумгин стал губернским комиссаром в августе 1917 года и руководил губернией до начала 1918 г). А тревоги эти были обоснованы. Осенью населенные пункты уезда стали бунтовать с новой силой.

Уездный комиссар озабочен сложившейся ситуацией и жалуется по этому поводу в губернию. Во всех местах уезда погромы имений и частновладельческих усадеб участились, крестьяне отказываются выполнять приказы властей. Остановить погромы не удается, а волостная и сельская власть никакой роли не играют. Доходит до того, что солдаты переходят на сторону крестьян и вместе с ними занимаются грабежами. «Надежда одна,-доказывает губернским властям комиссар Стародубцев,- на помощь военных отрядов. Но их мало, переброска затруднена. Необходима немедленная посылка кавалерии». Напомним читателям, что должность комиссаров в 1917 году в уездах сравнима с сегодняшней должностью главы администрации района.

В начале октября губернский комиссар Сумгин докладывает в Петроград о беспорядках в губернии. В донесении указывается и Лукояновский уезд. Чтобы ликвидировать опасность в уезде он готовит воинские подразделения. Но уже 12 октября из Лукоянова Сумгину пришла телеграмма о разгроме и сожжении 8 имений. А в дальнейшем сообщения из Лукоянова поступают как фронтовые донесения. При этом, Лукоянов отмечается в большинстве правительственных телеграмм, где говорится о стихийных крестьянских выступлениях и погромах! Кажется, что ситуация на самом деле вышла из под контроля местных властей. Об этом могут свидетельствовать события в Шутилове.

В середине сентября Шутиловская волость перестала контролироваться властями. Председатель уездной земской управы Куделькин сообщает о разгроме имений в волости. Сначала власть не видела в этом серьезной опасности. Но уже 10 октября Куделькин в телеграмме Сумгину сообщает «оказывается Шутиловская республика преподнесла нам сюрприз: три хутора сожжены, два разгромлены. Команда малочисленна и бессильна, т.к. громят организованно по несколько сот человек. Если не дадите помощь – спиртовые склады будут разгромлены». Сумгин на телеграмме делает запись: «Завтра поездом посылаю 15 солдат с офицером».

После получения известий о повсеместных погромах в уезде, Сумгин телеграфирует министру внутренних дел о росте крестьянских выступлений. «Погромная волна захватила Лукояновский уезд, грозит распространится на Сергачский и Арзамасский. Принимаю меры, посылаю воинские команды. Бывают случаи отказа солдат от охраны». Но губернский комиссар и не предполагал, что ожидает уезд через несколько дней! Некоторое время из Лукоянова не поступало тревожных известий. Но уже 20 октября в губернии опять получили тревожные сообщения. Из Болдина просят срочно прислать воинскую команду, т.к. вся волость бунтует. Сумгин отправляет телеграмму уездному комиссару Стародубцеву о немедленной отправке солдат в Болдино. Но Стародубцев не может выполнить данный приказ. И причина очень серьезная.

Виной тому опять Шутиловская волость! В Шутилово дополнительно прибыла воинская команда из ста человек. Это была особенная команда, составленная из георгиевских кавалеров! Но … георгиевские кавалеры перешли на сторону крестьян. Поэтому уездный комиссар сообщает об этом факте Сумгину. Из уезда теперь требуют посылки надежных команд. Стародубцев не просто телеграфирует губернскому комиссару, он требует посылки новых команд. «Ожидается прибытие кавалерии. Если окажется ненадежной, возвратим. Хутора и имения горят. Давайте больше кавалерии! Посылайте отряд способный принять бой с ковровцами». С 15 по 30 октября 1917 года в Лукояновском уезде крестьянами разгромлено до 20 имений и хуторов. Воинские отряды либо не справлялись с поставленными задачами, либо просто переходили на сторону крестьян. В этот период времени нередко крестьяне были вооружены винтовками при совершении погромов. События в Шутилове, Мересьеве, Тольском Майдане и других местах свидетельствуют о том, что власть на местах не имела ни сил, ни возможностей обуздать крестьянскую анархию.

После свержения власти Временного правительства и установления власти большевиков, в уезде почти ничего не изменилось. 26 октября, т.е. в день прихода к власти правительства Ленина, в уезде с новой силой вспыхивают бунты. Уездный комиссар Стародубцев пишет Сумгину: «Вчера пришли 85 кавалеристов, осталось в Лукоянове 23, остальные пошли в Шутилово. Бессильны предпринять что-нибудь против болдинцев. Вчера громили Горсткина- тоже нет сил. Сегодня ожидается погром в Починках – послал 10 солдат. Сил мало. Деньги израсходованы. Давайте больше кавалерии, денег».

Можно и дальше предлагать читателям знакомиться с документами, которые свидетельствовали о стихийных выступлениях крестьян. Но важно не просто прочитать документы, важно понять истоки такого бедственного положения. В советское время официальная идеология проводила мысль о том, что эти события были следствием агитации партии большевиков, что партия Ленина таким способом пыталась возбудить революционное сознание масс. Ведь не случайно в революционном гимне были такие строчки: «Мы старый мир разрушим до основания, а затем … мы наш, мы новый мир построим!» Так ли было? Документы говорят о том, что в российской глубинке влияние большевиков было минимальным. Лукояновский уезд, как и десятки уездов по стране, не имели явного влияния со стороны партии большевиков. Таким образом, Установление советской власти в Лукояновском уезде затянулось до марта 1918 года».

Вернёмся снова в XIX век. В 1861 году у Петра Ламанова и Надежды Лишевой и родилась дочь - Надежда Петровна Ламанова. Обряд крещения Надежды Петровны был совершён в церкви Покрова Пресвятой Богородицы, которая была построена «в 1836 году тщанием помещика Ламанова и освящена того же года Ноября 7 дня». Об этом сохранилась запись в «Ведомости о церкви» за 1862 год. Сохранилась также запись о ее крещении за №31 «Рождена 14 декабря, крещена 18 декабря. Родители села Шутилово помещик подполковник Петр Михайлович Ламанов и законная жена его Надежда Александровна, оба православные. Восприемники: того же села помещик Павел Михайлов Ламанов и помещица села Беговатова Варвара Михайлова Алексеева».

Родник Николая Чудотворца

До наших дней церкви не сохранились, но есть родник Николая Чудотворца. Он расположен примерно в 3 км от села и пользуется большой популярностью среди жителей окрестных мест. Родник расположен на склоне реки Алатырь, между рекой и сосновыми посадками.

Внизу, примерно в 200 метрах протекает река Алатырь. Её ширина достигает 7-15 метров. Вода довольно холодная, даже в жаркое лето, видимо из-за большого количества родников, впадающих в неё.

Сам родник был благоустроен в 2006 году. Территория родник огорожена металлической художественной решеткой, внутри которой находятся строения.

Жители села рассказали, что у них был очень властный председатель колхоза. Дорогу к ключу перепахивал. Церковь превратил в клуб, все иконы разбазарил, говорят даже, что продавал. Кстати, некоторые иконы перекочевали в Первомайскую церковь.

Говорят, что основное участие в финансировании и строительстве принимал батюшка, который приезжает сюда из Троицко-Сергиевой Лавры. Будучи проездом в свои родные края (вероятно в Мордовии), он каждый год приезжает, сажает цветы и занимается ремонтом. Разумеется, что местные жители ему в этом помогают. Повторяю, что это всё по слухам. Слева от входа находится часовня. (на фото справа).

Спускаясь вниз по лестнице, попадаешь на сам родник. Точнее сказать это не один родник, а целых два. Два родника расположенные рядом. Каждый имеет деревянный сруб и крышу с маковками куполов. Излишки воды вытекают из ОДНОЙ трубы и протекают в купель. Надо сказать, что поток воды довольно большой, и из-за этого родник никогда не пересыхает. Даже в сильную жару он всегда полноводный.

Ниже родника находится купель.

Надо сказать, что сзади купели имеются ворота, через которые можно сразу пройти к реке. Вся площадь внутри ограды ухожена. Справа и слева ограды посажены цветы.

Это место не ограничивается только этой парой родников. Уже за оградой, рядом с осокой, есть ещё маленький родничок, выбивающийся наружу. С другой стороны, тоже имеются болотистые места, которые могут появляться из-за наличия воды. Летом у родника почти всегда люди.

«Похороны Стромы».

Примечательно село ещё и тем, что в заговенье (в первое воскресенье после Троицы) в Шутилове играют старинный обряд проводов Весны — «Похороны Стромы».

Старинный обычай провожать весну занимал одно из центральных мест в календарном цикле. Об этом свидетельствует распространенность и относительно хорошая сохранность его в с сравнении с другими праздниками. Называвшиеся в различных селах по-разному ("Ярило" - в Большом Мамлееве, "Строма" или "Кострома" - в Шутилове, "Похороны воробья" в Докучаеве, "Заговень" - в Орловке), "Проводы весны" сопровождались обливанием водой, плетением венков.

Так в Шутилово сберегли древнейший обычай, именуемый обрядом похорон Костромы. Пусть соседи нижегородцев из расположенного рядом, на севере, региона не подумают чего плохого про свой край и его город-центр – семантика слова совершенно иная.

Село Шутилово – единственное место в России, где ежегодно жарким летним днем проходят бесподобные языческие игрища-гульбища, о которых не приходилось слышать даже от фольклористов и краеведов, ведь знатоки народного творчества убеждены: этот удивительный обряд канул в Лету.

На вопрос о том, как удалось сохранить это достаточно хлопотное, никем не организуемое и не финансируемое ежегодное обрядовое действо, местные жители обычно отвечают: «Родители наши так делали, и деды, и прадеды. Значит, так надо было. Вот и мы тоже, пока живы, будем. А уж молодежь там как хочет».

Казалось бы, эти края знавали немало просветителей, среди них – автор "Бедной Лизы" и "Истории государства Российского" Николай Карамзин, имевший здесь поместье, оставленное сыну Александру Николаевичу, поставившему до сих пор действующее крупное металлургическое производство. Это прослывший народным заступником писатель Владимир Короленко и многие другие. И все же не смогли они переломить традицию – обряд остался на берегах местной реки Алатырь, прежде богатой рыбой и оглашаемой в половодье криками плотовщиков, сплавлявших строевой лес.

Кострома – в местном произношении «Строма» - представляет собой куклу в рост человека. Как правило, ее изготовление начинается в пятницу. Туловище Стромы (прежде его сшивали из пришедшей в негодность холстины, теперь обычно поступают проще: соединяют по низу старую футболку с длинными рукавами с верхним краем изношенных колготок) плотно набивают соломой, пришивают голову, также туго набитую соломой, рисуют лицо. Куклу одевают в женский наряд и усаживают в избе под окошко (или у избы на лавочку) и с приговорами и припевками поначалу восхваляют, как бы поощряя ее на буйное веселье и пляски.

Костромушка расплясалась,
Костромушка разыгралась,
Вина с маком нализалась
И на землю повалилась –
Костромушка умерла.

Во-первых, внешне это девица молодая и привлекательная. Во-вторых, у нее еще не было детей и, значит, не истощена женская плодоносящая сила. Наконец, подчеркивается, что особых комплексов по поводу взаимоотношений полов у нее нет. Идеальный, в сущности, подарок «мужикам» из мира духов! А если говорить серьезно, то это подтверждает научную этимологию имени Строма: по мнению этнографов, оно происходит от древнерусского «стором» («стыд, срам»), которое, в свою очередь, восходит к греческому stroma — «подстилка».

Иногда изготовляют и вторую куклу, одетую в мужскую или женскую одежду – это либо «мужик», роль которого при Строме не определена, обычно он характеризуется как сожитель, не отличавшийся верностью и доставивший ей немало огорчений, либо племянница – близкая родня и наследница Стромы. В каждом конце (на Верху, на Камове, на Горе, на Кочерьге, на Хуторянке) делают свою куклу. У каждой куклы своя история, всякий раз новая и порой полная самых неожиданных коллизий. Сегодня на Кутке есть Аленушка, да на Горе "умерла” старушка, Прасковья, в возрасте девяноста четырех лет. А еще на ферме скончалась Леонора, женщина в расцвете лет, но с вредными привычками. Двоих детишек, между прочим, сиротами оставила.

В субботу жители села поочередно заглядывают в гости к Строме, интересуясь ее жизнью и здоровьем. Хозяйка избы (каждый год Строму «поселяют» в разные избы – по очереди) сообщает, что Строма делает: обедает, спит, прядет и т.п.; спрашивающие же оставляют в избе пироги, яйца и другую снедь. К вечеру Строма начинает жаловаться на здоровье: хозяйка избы сообщает, что у нее болит, обычно используя самые обиходные слова: «ноженьки занемели», «рученьки не смогают», «апетиту лишилась», или вспоминая «скилироз» или «хандроз». Как бы то ни было, здоровье Стромы внушает опасения, принимается решение звать доктора и оповестить на всякий случай дальнюю родню, чтоб успела проститься.

Утром в воскресенье пришедшие проведать Строму узнают о серьезном ухудшении ее здоровья. Строму выносят из избы, укладывают на лавку и спешно зовут «доктора». Это женщина в белом халате, с огромным градусником и самоварной трубой для прослушивания грудной клетки (в последние годы ее заменил фонендоскоп). «Доктор» осматривает и выслушивает Строму, отпуская при этом весьма соленые шутки и комментарии, и объявляет ее безнадежной.

Начинается плач и причитания, носящие откровенно пародийный характер. «Покойницу» укладывают в гроб – ящик, сбитый из тонких узких дощечек: или просто на носилки. Около нее усаживают «мужика» или «племянницу».

Из разговоров в толпе:

-Да, померла вот…
-А дожжык-то утром, батюшки! Растреплям прямо тут, на дороге, не донесем! Куды вот эдак-то!
-Эт вот, спасибо, всё внучки да племяннички пришли, а то и приехали. А то и некому нести.
-Ак мы эта…Как телеграмму-то получили, так сразу же и сюда и приехали. Как же мы могли-та!
-Еще больше приезжайте, оттуда везите.
-А я уж страдала-страдала, страдала-страдала…Не приедут, грю, не приедут. Наши-те племяннички да внучки
-Ох, мужик, мужик, ты ее провожа-а-ай, а я не дойду-у-у, у меня нога боли-и-ит, я больно работала-а-а. И что она заболела-а-а, она, нога, у меня-те в голове-те не-е-ет, склироз. Ох, мужик, мужи-и-ик…
-Чего ты принес? Ой, пирожка! Давай на стол, всем по яичку. Это вам, помянуть Костромушку.

Проводы в мир иной невозможны без напутствия, поэтому к Строме зовут «попа», фигура которого также имеет отчетливо выраженные пародийные признаки: иногда это мужчина, закутанный в шаль или сеть, с крестом из настроганных реек или корявых веток в руке, с лаптем или горшком на веревке вместо кадила, а чаще – женщина с теми же атрибутами. Размахивая «кадилом», поп обходит гроб, произнося нараспев слова, долженствующие изображать молитву.

После плача, причитаний и «отпевания» вместе с ряжеными бабками несут через все село хоронить.

Пестр и красочен этот карнавал-шествие, причудлив и потешен, горазд на выдумки и сочное словцо, на веселое невинное озорство и удалую, подчас непристойную частушку.

Иногда в толпе возникает новый очаг активного веселья: кто-нибудь изображает обморок, падает в беспамятстве от тяжкого горя. Шум, зовут врача, упавшего обливают водой из придорожной лужи, а то и окунают в жидкую грязь при общем хохоте… Никто не обижается, напротив, вымазаться грязью в этот день считается хорошим предзнаменованием, так что нередко сразу после «похорон» многим приходится окунаться в речку.

Все здесь одновременно: и зрители, и участники скоморошьего действа, которое сегодня никто толком и не понимает. Но нелегка ныне жизнь: главное – вволю натешиться да нагуляться, чувствуя себя своим среди своих.

В полутора – двух километрах от села в набирающей колос ржи процессию поджидают дети и подростки, которым не разрешалось присутствовать на прощании и выносе, как действиях, содержащих много моментов, опасных для формирования нравственности подрастающего поколения.

Дети выполняют последнюю часть ритуала: подброшенное вверх чучело разрывают, растрепывают по полю солому, тряпье, разбивают и разбрасывают дощечки от гроба. Все отжившее, отслужившее свое предано матери-Земле, можно начинать новый период жизни с чистого листа… Есть такая примета, что поле, где похоронена Кострома, даст добрый урожай.

С песнями и весельем толпа возвращается в село. Общее гулянье и праздничное застолье на открытом воздухе продолжается до позднего вечера, а порой, по свидетельству местных жителей, прихватывает еще и понедельник со вторником.

А в принципе разве сей спектакль – не прошедшее сквозь века свидетельство того, как наши прадеды расставались с язычеством? Известный этнограф Аполлон Коринфский, которому эти места чуть ли не родные, указывал в своей книге "Народная Русь": "Некоторые народоведы видят в потоплении (прежде ее бросали в реку. – Автор.) – похоронах Костромы тень того отдаленного былого, когда прошедшие христианскую купель киевляне-язычники тем не менее бежали по течению Днепра – Славутича вслед за уплывавшим дубовым Перуном с кличем: "Выдыбай, боже!"

Так что ритуал спектакля в селе Шутилово не столь бездумен, как кажется: "кончина" Костромы означала не ее бесследное исчезновение, а порождала новую жизнь – более благодатную, чем была, более щедрую на тепло и урожаи.

Вот таков он, алтарь Алатыря.

Мнение

Епископ Нижегородский и Арзамасский Георгий

Русская православная церковь исповедует веротерпение. Иначе и быть не может в нашем многоконфессиональном Отечестве. Что касается сохранившихся языческих обрядов, то, если люди находят в них душевную отдушину, ничего плохого нет. Главное, чтобы они не нарушали законов человеческого бытия.

Использованные источники:
• Сайт села Шутилово: http://shutilovo.ucoz.ru/index/0-2
• http://shutilovo.ucoz.ru/index/provody_stromy/0-9
• http://www.bankgorodov.ru/place/Selo_Shytilovo

Использованы материалы статей:
🗎 Статья Константина Зайцева: http://sarpust.ru/2015/03/selo-shutilovo-i-rodnik-nikolaya-chudotvortsa/

🗎 http://www.ornk.ru/Etno-sbory-Nizhegorodskaja-oblast_.htm

🗎 Александр Шаршунов Парламентская газета: http://shutilovo.ucoz.ru/index/altari_alatyrja/0-12

🗎 "Весенняя обрядность в Нижегородской области." Опубликовано в журнале "Живая старина", 1998, № 2, с. 12-14.Смирнов Д.В. http://shutilovo.ucoz.ru/index/vesennjaja_obrjadnost_v_nizhegorodskoj_oblasti/0-13

🗎 "Календарные праздники и ритуалы." Гусарова Т.В., Тихомирова Е.В. http://shutilovo.ucoz.ru/index/kalendarnye_prazdniki_i_ritualy/0-11

🗎 "Проводы Стромы." Никита Шалагинов журнал "Вокруг света". http://shutilovo.ucoz.ru/index/provody_stromy/0-8

🗎 http://komanda-k.ru/Россия/река-алатырь

🗎 http://lukped.narod.ru/metodika/kn_istor.doc

🗎 Клюев Н.Ф. "Ламановы" / Н.Ф. Клюев// Коммунар, 1991. – 1 авг. (№ 91). – С. 4.